Крым-2018. В попытке объять необъятное (соло). 19.05.2018 День 20. Малахов курганМаршрут: Инкерман (Инкерманский монастырь) - место Инкерманского сражения - Севастополь (Малахов курган - Исторический бульвар)Пройденное расстояние: 23,8 км.Набор высоты: 445 м.Средняя скорость: 6,2 км/чИнкерман - небольшая деревушка на высоком берегу Ахтиарской гавани.
Во время обеда в путевом дворце, по приказу Потемкина упали шторы на окнах - и гости увидели белокаменный Севастополь, прекраснейшую гавань и стоящий в ней флот! Это была кульминация путешествия.
Именно такими предстали перед Екатериной эти места.
Я же откинув вход в палатку ничего этого не увидел.
Завидую ли я Екатерине?
Конечно нет. Ее уже больше 2-х сотен лет нет на белом свете. Чему тут завидовать?
А у меня в ушах звуки колокольные и в глазах виды удивительные.
Инкерманский Свято-Климентский мужской монастырь буквально в 200-х метрах от места моей ночевки и сразу захватывает воображение.

Территория небольшая, но в ней несколько храмов. В верхней части первого снимка видны остатки крепости Калмита, княжества Феодоро. Интересно, что когда в 1433 году войска Ломенилло осадили крепость и потребовали ее сдачи, защитники согласились при одном условии - сохранение жизни. А дальше в жизни не догадаетесь .... когда пришло время сдачи и противник вошел в крепость - то она была абсолютно пуста. Хитры были феодориты)))

В какой-то момент с этих звонниц я услышал колокола и было интересно наблюдать за звонарем.


Время было утреннее, но не раннее, посетителей не было. Оставил на свой страх и риск велосипед недалеко от входа в монастырский комплекс. Даже некого было попросить хотя бы присматривать краем глаза. Но любопытство взяло верх над осторожностью. Когда еще сюда доведется попасть?

Очень необычно место в одном из монастырей. Надпись гласит: "Мы были такими, как Вы - Вы станете такими, как мы".
Философская мысль понятна, но где же нотки оптимизма???
Возможно это костница - место хранения костей и черепов в специальныхх помещениях.
Почти как по старым афонским традициям, когда вскрывали могилы и смотрели по костям - принята ли душа в рай.

Оказывается раньше, по афонским традициям погребение происходило так:
В «Последовании исходном монахов» написано: «Егда кто от монахов ко Господу отидет, понеже не подобает омываться телу его, ниже видетися отнюд нагу». Почивших святогорцев не только не принято омывать, но тело покойного даже не переоблачается в чистое белье – монаха хоронят в том же исподнем, которое он мог носить долгое время. Но это не особая афонская традиция, а общее правило для всех желающих ангельского жития.
Проходит три года. Монахи разрывают могилу почившего собрата, осторожно откапывают его останки и внимательно смотрят, в каком они состоянии. Если мягкие ткани тела еще не вполне истлели, могила опять засыпается описанным выше способом. Спустя какое-то время ее снова разроют, чтобы проверить состояние останков. И так будет до тех пор, пока от покойного не останутся одни лишь кости. По афонской традиции, тело, «не принятое землей», свидетельствует, что покойный брат был человеком небезгрешным, почему Небо и не торопится принимать его душу в свои обители. Монастырь в этом случае начинает еще более усердно молиться за своего покойного насельника и в конце концов вымаливает прощение его грехов и очищение души.
Когда же братия находят в могиле вполне освободившиеся от истлевшей плоти кости (а это, при афонском климате и с учетом особенностей афонской почвы, происходит чаще всего как раз где-то через три года), они вынимают их и, тщательно промыв в воде с вином, переносят в особое хранилище, так называемую костницу. Это строение напоминает часовню и находится обычно где-то неподалеку, вне стен монастыря. А освободившаяся могила… готова принять следующего новопреставленного.
Не знаю, черепа монахов здесь или простых смертных. Но вот как-то не оптимистично и в виде их и в словах.
Эхе-хе ... все мы идем к ним ускоренными шагами ....
Внутри пещерного храма место для молитвы


Территория Инкерманского монастыря небольшая, но очень чистая, ухоженная и спокойная.

После монастыря снова обратно, теже 200 метров и через реку Черная начинается подъем вдоль залива. В этом месте церковь Святой Софии вернее то, что когда-то было ею до взрыва пороховых погребов. При отступлении (в июне 1942 года) часть штолен была взорвана советскими войсками. Взрыв был такой мощности, что целая гора взлетела на воздух, на противоположном берегу реки Черной переворачивались противотанковые пушки, от осколков камня погибло большое количество немцев, осколки камней долетели до ГРЭС.
Существует предположение, что в момент взрыва в штольнях находилось более 1500 (по другим данным — еще больше) раненых, женщин, детей, стариков.
Даже самые опытные спасатели из севастопольского горноспасательного отряда, которым приходилось искать здесь заблудившихся подростков, говорят, что составить карту рухнувших штолен невозможно. Здесь пропадают люди, а опытные "сталкеpы" рассказывают о штабелях снарядов и мин, о замерших в просевших коридорах полуторках, о скелетах на ржавых госпитальных койках…
Отдельно стоящий крест и огромная икона Святой Софии, которая красиво подсвечивается ночью. Но урбанизация в виде линий электропередач, куча столбов, не то что портят, а просто гадят все впечатление.


Дорога в гору, к памятнику Крымской войны. Здесь была потеряна одна из линз очков и я стал одноглазым Сильвером.
Впрочем это не отменяет написание походных заметок, а только делает это мероприятие более героическим.
Памятник Инкерманскому сражению. Одному из самых кровопролитных сражений Крымской войны.
Официально общие потери русской армии составили 11959, английской - 2612 и французской - 1726 человек, из них убитых и пропавших без вести, соответственно, 5031, 660 и 299 человек.
Принято считать, что это сражение было подготовлено слабо. У русского штаба даже не было карты Сапун-горы и Килен-балочного плато. Командиры отрядов не знали местности и сбивались с дороги. По иронии судьбы, карту прислали из Санкт-Петербурга на следующий день после сражения.
К тому же сказалось превосходство в оружии. Пули французских ружей системы Минье пробивали по несколько человек сразу.
В 11 часов утра был дан сигнал к отступлению на прежние позиции.
Отступавших русских французская картечь расстреливала в упор и потери в людях оказались большими, чем в самом сражении.

И все-таки русские разбили бы англичан, а осада была бы снята, если бы командовавший сражением генерал Данненберг двинул 12 тысяч человек, бездействовавших в русском резерве, князь Горчаков пожелал бы привести хотя бы часть своего отряда, бесполезно простоявшего весь день у Чоргуна, а Меншиков попытался бы вывести обоих из апатии.
У сражения был и положительный итог: генеральный штурм Севастополя, намеченный союзниками на следующий день, не состоялся.
«Печальное известие об этой неудаче, привезенное в Гатчину 31 октября, произвело на двор самое тяжелое впечатление», — сообщает Д. А. Милютин в своих записках. Именно после Инкермана многие в России осознали всю серьёзность положения в Крыму. «Мы думали, что Луи Бонапарт не может 20 тысяч войск выслать из Франции, а он выслал сто, приготовляет ещё сто, а слух пошел уже о полумиллионе, — писал М. П. Погодин. — Мы не воображали, чтобы в Крыму могло когда-нибудь попасть иностранное войско, которое всегда, де, можно закидать шапками… Кто мог прежде поверить, чтоб легче было подвозить в Крым запасы из Лондона, чем нам из под бока, или чтоб можно было строить в Париже казармы для Балаклавского лагеря?».
Николай I писал князю М. Д. Горчакову: «Крайне жаль, что намерение князя Меншикова не имело удачи, стоив столько драгоценной крови; потеря храброго Соймонова весьма чувствительна, но ещё более сожалеть должно, что эта неудача, нисколько не уронившая дух войск, отразилась на князе Меншикове таким упадком духа, что наводит на опасения самых худших последствий. Он не скрывает, что не видит более надежды с успехом атаковать Союзников и предвидит даже скорое падение Севастополя. Признаюсь, такое направление мыслей Меня ужасает за последствия. Неужели должны мы лишиться Севастополя после такой крепкой защиты, после стольких горьких потерь храбрейших героев, и с падением Севастополя дожить до всех тех последствий, которые легко предвидеть можно от подобного события? Страшно и подумать…».
Вернусь. В современность.
У кого-то горе ... потерянная линза от очков и порванная на подъеме штанина, а у кого-то счастье.
Прямо за памятником к дереву прислонен велик, а под деревом идет активное размножение севастопольцев.
Картина шедевральная!))
Дабы не мешать процессу сфотал памятник и пошел обратно.
Но видимо все-же помешал ... потому что услышал треск и хруст, по типу медведя рванувшего через валежник.
Неужто спугнул воркующих???
Иду и чувствую себя виноватым. Я ж почти как истребитель. Не дал отстреляться кому-то точно в цель)))
Так что как ни крути - минус один будущий горожанин. А себе на вел можно и звездочку рисовать за сбитый ...
Севастополь конечно особый город в истории, как и его военно-морская база.
Но думаю мало кто знает каков был первый толчок к ее созданию. Ответ по типу построили город - построили и базу, бухта очень удобна и т.д. будет верен отчасти.
Но мне нравится история и маленькие штрихи, которые подчеркивают первопричину.
С декабря 1777 года в Ахтираской бухте застрял отряд турецких кораблей. На кораблях было много больных и под предлогом карантина туркам было запрещено сходить на берег. Экипажи требовали от начальства либо начать боевые действия, либо уходить. После веродомного убийства одного казака турками, самовольно высадившимся на берег, Суворов выразил резкий протест начальнику турецкой эскадры. По его приказу 15 июня 1778 года по обоим сторонам гавани расположились три батальона с "приличною артиллериею и конницею и при резервах вступили в работу набережных ее укреплениев" (так было положено начало строительству главной базы Черноморского флота).
Давно хотел побывать на Малаховом кургане.

Так получилось, что в этом путешествии я практически полностью охватил события Крымской войны 1853 - 1856 годов. Побывал в месте высадки десанта в Каламитском заливе, услышал отголоски Альминского сражения, увидел сражение у Черной речки и Инкерманское сражение. Пришло время побывать на самом знаменитом месте той войны, овеянном славой и грохотом сражения - Малаховом кургане.
Корниловский оборонительный бастион, построенный в 1854 году на средства собранные жителями города и сохранившийся до наших дней.

Памятник вице-адмиралу, начальнику штаба Черноморского флота Корнилову Владимиру Алексеевичу.
5 октября 1854 года, в «день крещения Севастополя огнем и железом», адмирал около 11 часов утра прибыл на Малахов курган, где шла жестокая битва с противником. Укрепления, блиндажи, батареи и площадки Малахова кургана усыпал град неприятельских снарядов. Корнилов собирался продолжить объезд остальных укреплений Севастополя, но в этот момент его сразило вражеское ядро. «Вас ранило?!» — воскликнул адъютант, склоняясь к адмиралу. «Хуже! Это конец», — прошептал Корнилов. Когда подбежали офицеры и матросы, адмирал, превозмогая боль, сказал: «Хорошо умирать, когда совесть спокойна! Отстаивайте Севастополь... Я счастлив, что умираю за отечество...»

Рядом с Корниловским бастионом установлен памятный знак на месте гибели другого героя Крымской войны - адмирала Нахимова Павла Степановича.
О роли Нахимова в обороне города и о его авторитете среди нижних чинов свидетельствует эпизод, относящийся к этому кровавому дню июньской русской победы. " Так во время штурма 6 июня один из рядовых пехотного ... полка лежал на земле близ Малахова кургана. "Ваше благородие! А ваше благородие" - кричал он офицеру, скакавшему в город. Офицер не остановился. "Постойте, ваше благородие! - кричал тот же раненый в предсмертных муках, - я не помощи хочу просить, а важное дело есть!" Офицер возвратился к раненому, к которому в то же время подошел моряк. "Скажите, ваше благородие, адмирал Нахимов не убит? " - " Нет " . - " Ну слава Богу! Я могу теперь умереть спокойно"." Это были последние слова умирающего.
28 июня адмирал поехал с двумя адъютантами осмотреть 3 и 4 бастионы. Бомбы, ядра, пули летели градом вслед адмиралу, который был "чрезвычайно весел" против обыкновения и все говорил адьютанту: " Как приятно ехать такими молодцами, как мы с вами! Так нужно, друг мой, ведь на все воля бога! Что бы мы тут не делали, за что бы не прятались, чем бы ни укрывались - мы этим показали бы только слабость характера. Чистый душой и благородный человек всегда будет ожидать смерти спокойно и весело, а трус боится смерти, как трус,"
Поговорив с матросам Нахимов отдал приказание начальнику батареи и пошел в направлении банкета. Офицеры принялись уговаривать адмирала заглянуть в блиндаж или хотя бы нагнуться или зайти за мешки. Но адмирал не отвечая все смотрел в подзорную трубу в сторону французов. Просвистела пуля, уже явно прицельная и ударилась около самого локтя адмирала. "Они сегодня довольно метко стреляют, " - сказал Нахимов и в этот момент грянул новый выстрел. Адмирал без единого стона упал на землю как подкошенный. Пуля ударила в лицо, пробила череп и вышла у затылка. Он уже не приходил в сознание.

Не менее интересна история этого памятника на братской могиле русских и французских воинов.
На памятнике надпись: «Памяти воинов русских и французский, павших на Малаховом кургане при защите и нападении 27 августа 1855 году». На французском языке — стихи, которые переводятся примерно так: «Их разъединила победа, а объединила смерть. В этом слава солдат и судьба храбрецов».

Когда в последний день Первой обороны, 27 августа 1855 года французы ворвались на Малахов курган, русские предприняли несколько контратак, дрались самоотверженно, в результате потери были очень большими и с одной, и с другой стороны. Погибших в этом бою похоронили в одной могиле в районе батареи № 127 и горжи бастиона. Хоронили французы, которые высокого оценили мужество своих противников.
И в годы Великой отечественной войны Малахов курган сыграл большую роль.
В период обороны Севастополя 1941 — 1942 годов огневая поддержка ключевых точек городской обороны (Мекензевых гор, Северной стороны и Инкерманской возвышенности) со стороны батареи под командованием капитана Алексея Павловича Матюхина с Малахова кургана помогла в числе прочих сдерживать оккупационные войска на подступах к городу в течении восьми месяцев.
Летом 1942 года гитлеровцы бросили все свои силы на взятие батареи под командованием капитана-лейтенанта Матюхина.
Бой был неравным. Двое суток матюхинцы защищали высоту. Когда отбиваться стало нечем, последние защитники Малахова кургана с тяжело раненым в глаз капитан-лейтенантом Матюхиным ночью 1 июля 1942 года с боем прорвались в район 35-й береговой батареи.
С 4 июля 1942 года был в плену. В 1945 году погиб в фильтрационном лагере НКВД Баутцен. Германия.

Вид с Малахова кургана на Севастополь.

На Малаховом кургане открыл для себя Корнилова, Нахимова, а на Историческом бульваре Тотлебен.
Кстати, памятники Корнилову и Тотлебену очень красивы.
Между курганом и бульваром ехал по улице Ленина.
Еду и слушаю ...Майя Кристалинская, песня из кинофильма "Земля Санникова" льющиеся из репродукторов городской улицы.
Ощущение возврата в далекие времена, когда еще не было меня, но были репродукторы на столбах.
Исторический бульвар. Здесь расположены знаменитая Панорама, памятник Э.И. Тотлебену, один из самых красивых в городе, реконструированная артиллерийская батарея времен Крымской войны, и многие другие интересные объекты.

"Быть здесь бульвару" - определил легендарный адмирал Михаил Петрович Лазарев, командовавший Черноморским флотом в 1836-1851 годах. При нем начали высаживать деревья, построили на крутом мысу над Южной бухтой беседку (большая каменная беседка имела форму гриба), чтобы на этом, как тогда говорили, "Мысе доброй надежды" или "Мысе свободных размышлений", помечтать об удачной женитьбе или быстрой карьере.
Но деревья, посаженные по приказу адмирала Лазарева, подрасти не успели. Когда в сентябре 1854 года враг двигался к Севастополю, почти все их вырубили, чтобы построить на прикрывающем город холме Четвертый бастион — важнейшее укрепление южной стороны города, которым противник так и не смог овладеть. На месте беседки была построена артиллерийская батарея, тоже получившая название "Грибок". Холм, который до этого называли "Бульварным" стали именовать "Бастионным".
После Крымской войны Четвертый бастион считался «самым достопамятным боевым пунктом». Почти двадцать лет на месте бывшего бульвара торчали обгорелые головешки и громоздились остатки бастиона и батарей. Немногие уцелевшие жители города водили сюда экскурсии — после широко освещавшейся в мировой прессе Крымской войны, посещение руин Севастополя стало модным.
На вершине холма стоит величественный монумент одному из главных героев севастопольской эпопеи, человеку, без которого она была бы невозможной, Эдуарду Ивановичу Тотлебену (1818-1884), выдающемуся военному инженеру, одному из руководителей обороны Севастополя 1854-1855 годов. Под руководством Тотлебена сооружались бастионы, создавалась глубокоэшелонированная оборона. Бронзовая статуя генерала стоит в окружении скульптур тех, чьими руками воплощался в жизнь проект оборонительной линии: солдат и матросов, строивших укрепления, саперов, высекавших минные галереи.


В центральной части Исторического бульвара возвышается оригинальное круглое здание панорамы «Оборона Севастополя 1854-1855 гг».

Памятник защитникам Четвертого бастиона. Памятник представляет собой пятиметровый гранитный обелиск , увенчанный шлемом — символом мужества русских воинов.

Рядом с этим памятником установлена гранитная стела с барельефом Л. Толстого, который служил в разных местах в Севастополе, принимал участие в Чернореченском сражении 4 августа 1855. Воевал Толстой и на Четвертом бастионе. "Остаться живым на четвертом бастионе так же трудно, как выиграть главный приз в лотерее", писал он. Здесь писателем был создан первый из знаменитых «Севастопольских рассказов» — «Севастополь днем и ночью».
«За хладнокровие и распорядительность», проявленные во время бомбардировки на Язоновском редуте, где служил Толстой, он был досрочно возведен в чин поручика и награжден орденом св. Анны IV степени. Памятная доска в честь пребывания Толстого на четвертом бастионе установлена на передовой линии бастиона.
Вот таким боевым оказался великий писатель. И это тоже для меня открытие.
Сама оборона Севастополя в той войне имела свою историю.
В ночь на 28 августа (9 сентября) 1855 года противник овладел ключевой позицией — Малаховым курганом, что предрешило исход Севастопольской обороны. Дальнейшая оборона города не имела смысла. Князь Горчаков за одну ночь перевёл свои войска на северную сторону по понтонному мосту. Затем мост был подтянут к Северной стороне, и противники, истощенные длительной осадой и кровопролитными сражениями, оказались разделенными Севастопольской бухтой. Военные действия фактически прекратились.
Город был подожжён, пороховые погреба — взорваны, военные суда, стоявшие в бухте, — затоплены.
Союзники, не решились преследовать российские войска, считая город заминированным, и только 30 августа (11 сентября) вступили в дымящиеся развалины Севастополя.
18 марта 1856 г. в Париже был подписан Мирный договор, по которому России запрещалось иметь на Черном море военно-морской флот, строить крепости и военно-морские базы. Последовал 20-летний период упадка Севастополя. Побывавший здесь в июне 1860 г. русский драматург А. Н. Островский писал: "Без слез этого города видеть нельзя, в нем положительно не осталось камня на камне".
Получилось так, что я не только любовался природой Крыма, но и изучил (более осмысленно чем в школе события далеких лет). Военная история сама по себе достаточно интересна. А побывать на местах где она вершилась - это соприкоснуться с героическим прошлым борьбы за Крым.
Ну а я завершаю свое сегодняшнее путешествие.
На удивление при малом километраже столько много событий мне довелось увидеть и узнать.
Все-таки это мой вид путешествия - познание.
Ближайшие две ночи комфортные.
Отдельная комната по 500 рублей в сутки, безграничный Wi-Fi и близость к Херсонесу - главной цели моего севастопольского пребывания.